по состоянию на 25 января 2005 года

<<< Главная страница | < Назад

 

Под знаком EMBA

 

В гостях у журнала кандидат экономических наук, научный руководитель программы Executive MBA, генеральный директор СП ЗАО «Милавица» Дмитрий ДИЧКОВСКИЙ. В период с 1999 г. по 2002 г. занимал должность президента Института приватизации и менеджмента (ИПМ). Профессиональную деятельность начинал на крупном объединении точного приборостроения, работал во внешнеторговой компании, консалтинговой фирме. Имеет опыт консультирования компаний нефтегазовой, пищевой, швейной, деревообрабатывающей промышленности, строительства, а также компаний, занимающихся продажей холодильного оборудования и продуктов питания. Проходил стажировку в консалтинговой компании Sherbrooke Associates (США), обучение в Harvard Business School (США), Babson College (США), Warwick University (Великобритания).

 

«Секреты управления персоналом»: Согласно публикациям западной деловой прессы в сфере бизнес-образования самыми востребованными считаются программы Executive MBA. Чем руководствовался ИПМ, открывая подобную программу в Беларуси?

 

Дмитрий Дичковский: Мы хотели сделать уникальное предложение для нашей страны. Эта уникальность проявилась в акцентировании внимания на Executive. Программы МВА к тому времени уже были, а фокуса на Executive не было. Кроме того, за многие годы ИПМ накопил опыт работы с высшими управленцами и обладал необходимыми знаниями по всем процедурам работы с этой сложной целевой группой: от набора слушателей до поддержания клуба выпускников.

 

«суп»: Можно ли говорить о том, что на белорусском рынке формируется реальный спрос на подобное образование?

Д.Д.: Спрос растущий, осознанный и подающий большие надежды.

«суп»: Какими преимуществами, по вашему мнению, обладает программа Executive MBA?

Д.Д.: Она позволяет собрать уникальных людей, добившихся многого в жизни и, несмотря на это, неустанно стремящихся что-то изменить, совершенствовать. У этих людей, кстати, есть чему поучиться. Они очень требовательная аудитория, что заставляет ИПМ держать себя в хорошей форме.

 

«суп»: Существует достаточно много программ МВА, и не только в западных странах, но и, например, в России. Стоит ли говорить о конкуренции в этой области, борьбе за учеников?

Д.Д.: Пока, наверное, нет. Все довольно сегментировано. Молодые люди и вчерашние выпускники, у которых есть возможности, стремятся учиться в Европе и США. Состоявшиеся менеджеры, имеющие свой бизнес и видение его развития в своей стране, выбирают местные зарекомендовавшие себя программы.

 

«суп»: Известно, что, например, в Гарварде предъявляются очень серьезные требования к поступающим: опыт работы, рекомендации. Какие требования предъявляются к кандидатам, желающим пройти курс обучения по программе Executive MBA в рамках ИПМ?

Д.Д.: Это, в первую очередь, такие ключевые требования, как опыт управленческой работы и высокий уровень ответственности за принятие решений. Иначе масштаб не тот, мотивация не та. Лидерские качества, компетенции топ-менеджера – вот основные критерии. Это главное, остальное придет. Хотя есть ряд формальных требований, так как если они успешно закончат обучение, то получат европейский диплом, а значит, должны соответствовать предъявляемым требованиям.

 

«суп»: Вес диплома МВА на Западе определяет рынок. Исследователи регулярно составляют рейтинг бизнес-школ на основе различных параметров. Какой показатель, на ваш взгляд, может говорить об успешности вашей программы?

Д.Д.: Качество знаний выпускников. Их позиция в бизнесе. Главное – их успех.

 

«суп»: Собираетесь ли вы отслеживать судьбу ваших выпускников?

Д.Д.: ИПМ делает это. Развивается концепция клуба выпускников. Работает сайт. Думаю, через год-два, когда критическая масса выпускников долгосрочных программ достигнет определенного значения, ИПМ выделит систематическую работу с выпускниками в отдельное направление.

 

«суп»: Одна из проблем российских бизнес-школ – нехватка профессиональных преподавателей. Ведь такой преподаватель – «и швец, и жнец, и на дуде игрец» (то есть бизнес-практик, теоретик, педагог). Как вы решаете подобные проблемы?

Д.Д.: Сложная задача. Своих растим, со стороны лучших отслеживаем, известных западных приглашаем.

 

«суп»: Как минимум половина времени в рамках программ МВА  отдается разбору бизнес-кейсов. О вашей программе можно сказать то же самое?

Д.Д.: От предмета к предмету удельный вес кейсов варьируется. Уверен, что это наиболее эффективный инструментарий обучения в таких программах.

 

«суп»: Многие компании сегодня формулируют свою миссию. Существует ли миссия программы Executive MBA в ИПМ?

Д.Д.: Существует, и звучит привлекательно, и суть отражает: «Если вы не думаете о будущем, у вас его и не будет».

 

«суп»: Что вы можете ответить на следующее высказывание: «лучше быть толковым менеджером, чем выпускником МВА»?

Д.Д.: Поддерживаю. Но первое не исключает второе.

 

«суп»: А на это: «Отечественные программы МВА – это форма эксплуатации нашего отсталого рынка с единственной целью – срубить капусты»?

Д.Д.: No comments.

 

 

 

 

Тема бизнес-обучения была бы неполной, если бы мы не услышали мнение преподавателей. С этой целью решили пообщаться с кандидатом экономических наук, преподавателем программы Executive MBA Михаилом Михайловичем КОЛОНТАЕМ. В течение последних лет он консультировал и проводил корпоративное обучение в России, Украине, Беларуси, в том числе в компаниях «Форд-Юнион», «Евростиль», «Полимир», «Мозырьсоль», «Кока-Кола», представительстве «Филип Моррис» и др. Автор книг «Инновационный менеджмент», «Обучающееся предпринимательство».

 

 

Валерий Кичкаев: Михаил Михайлович, на съемках программы «Выбор» (тема – «Является ли залогом успешной карьеры белорусское высшее образование?») я высказал мысль о том, что существует три взаимозависимые причины, по которым наше высшее образование не может являться залогом успешной карьеры.

Во-первых, это студенты, которые, обучаясь в вузах, преследуют совершенно иные цели, нежели получение знаний и навыков (откосить от армии, угодить родителям и тому подобное). Во-вторых, невысокий уровень преподавателей в силу различных причин (не успевают за изменениями знаний, маленькая зарплата и так далее). В-третьих, нуждающаяся в обновлении система образования (непригодная модель обучения: лекции вместо кейсов, ролевых игр, моделирования, развития командных навыков). Хотелось бы услышать ваше мнение на этот счет.

Михаил Колонтай: Думаю, что причины надо искать глубже. Беларусь относится к стране с полиактивной культурой (по типологии Ричарда Льюиса). В этой культуре при приеме на работу ценят не компетенции (а значит, и не образование), а связи и родственные отношения. К полиактивным народам относятся славянские народы, народы южной Европы, латиноамериканцы, пакистанцы, индийцы, арабские и африканские народы.

В полиактивных культурах лучшие выпускники вузов не всегда получают лучшие позиции в компаниях. Следствием этого является обесценивание образования как такового. Ценится не образование, а «корочка».

 

В.К.: На съемках передачи было высказано мнение о том, что поправить ситуацию может второе, как правило, бизнес-образование, поскольку человек выбирает его сознательно. Однако и у этого образования есть проблемы. В чем они заключаются, на ваш взгляд?

М.К.: Бизнес-образование – это, по-моему, более «корректное» образование. Поскольку в его качестве заинтересованы, по крайней мере, студенты. Но, к сожалению, не всегда преподаватели.

В прошлом я был типичным вузовским преподавателем, и проблемы высшей школы знаю не понаслышке. Многие преподаватели ведут свои дисциплины настолько плохо, насколько это позволительно.

И здесь есть как объективные, так и субъективные причины. Объективные причины – это невозможность для вузов, в том числе и по финансовым причинам, повышать квалификацию преподавательского состава. Субъективные причины – нет необходимости «напрягаться» самим преподавателям, поскольку система оплаты  не стимулирует преподавательские инновации.

Однако  положение дел медленно, но все-таки меняется в лучшую сторону.

 

В.К.: Можно ли говорить о том, что на белорусском рынке формируется реальный спрос на бизнес-образование?

М.К.: Да. Спрос на бизнес-образование в Беларуси растет. Причем это касается в первую очередь долгосрочных программ, таких как МВА.

 

В.К.: Одна из проблем бизнес-школ – нехватка профессиональных преподавателей. Ведь такой преподаватель должен быть практиком, теоретиком и педагогом одновременно. Где выход?

М.К.: Эту проблему нельзя решить в одночасье. Она усугубляется еще и тем, что экономика страны находится в переходном состоянии. Как можно быть эффективным консультантом, не работая в эффективной и стабильной экономике? Думаю, что для начала преподаватели бизнес-школ должны научиться осваивать новые технологии обучения, а именно подталкивать слушателей к правильным решениям на основе пусть не собственного опыта, а отработанных общепринятых методик. Большинство из этих методик работают в Беларуси. Надо научиться правильно их интерпретировать. Сегодня на белорусском рынке бизнес-образования появилось несколько талантливых преподавателей, повысивших квалификацию за рубежом и имеющих опыт консультирования  бизнеса.

 

В.К.: Какие требования должны предъявляться к кандидатам, желающим пройти обучение по программе Executive MBA?

М.К.: Это очень хороший вопрос. Сегодня, к сожалению, системы отбора желающих учиться на МВА-программах очень либеральные.

В действительности чем более престижная школа, тем эти критерии должны быть жестче.

Такими критериями для МВА являются: высшее образование; опыт работы в бизнесе; наличие релевантных целей; некоторые личностные и психологические характеристики.

 

В.К.: Вес диплома МВА на Западе определяет рынок. Готов ли наш рынок определять вес отечественного или даже западного образования? Востребованы ли у нас знания? Известно, что многие бизнесмены вообще не имеют высшего образования.

М.К.: Я уже упоминал о том, что ценность образования в полиактивных культурах достаточна низкая. В Беларуси учатся на МВА два типа слушателей. Это либо собственники бизнесов, которым нужны знания, а не диплом, либо служащие компаний, которые рассчитывают с помощью диплома продвинуться по служебной лестнице. Думаю, что эти дипломы могут быть востребованы, главным образом,  иностранными компаниями, работающими на территории республики, и некоторыми белорусскими. Поэтому стоимость дипломов МВА определяется, скорее всего, стоимостью (зарплатой) сотрудников иностранных или совместных предприятий.

 

В.К.: Как минимум половина времени в рамках программ МВА  отдается разбору бизнес-ситуаций, так называемым кейсам. Используете ли вы кейсы в своей преподавательской деятельности и где их находите?

М.К.: Кейсы я использую довольно активно. Пожалуй, это самая эффективная форма обучения. Но кейсы требуют определенной подготовки слушателей, поскольку многие из них недоуменно полагают, что опыт других компаний, в особенности западных, ни о чем не скажет. Мы ведь живем в Беларуси, а не в Америке или Западной Европе.

Кейсы – это новый тип мышления. Бизнес требует глобального мышления и локального действия. А не наоборот. Когда кто-то из участников моих программ подвергает сомнению опыт западных компаний, он невольно скатывается на локальное мышление.

Теперь о том, откуда я беру кейсы. Кейсы могут быть «писанные» (из учебников) и «неписанные», то есть устные. В зависимости от аудитории я использую либо учебные кейсы, либо устные.

Но где же я беру устные кейсы? Устные кейсы – это истории компаний, рассказанные участниками моей программы.

Они, конечно же, не столь логичные, как в учебниках, но живые, реальные, отражающие специфику нашей страны.

И обсуждение их в наших аудиториях более активное и заинтересованное.

В.К.: В чем, по вашему мнению, отличие отечественных бизнес-школ (включая российские) от западных?

М.К.: На этот вопрос ответить не так просто. Если одним словом, то я сказал бы так: «духом». Дух творчества, обязательности, ответственности царит в западных программах. В российских программах – много от вузов с их начетничеством и упором на теорию.

 

В.К.: Ольга Дергунова, глава Microsoft в России, в беседе со мной высказала мнение, что диплом МВА – это хорошо, но главное, чтобы он не был получен сразу после высшего образования, так как «не возникает той критической массы знаний, которая преобразовывается в опыт». Хотелось бы услышать ваше мнение и узнать, с какими студентами в рамках бизнес-образования вам приходится иметь дело.

М.К.: Я согласен с Ольгой. Вчерашний студент не сможет оценить значимость и важность практических компонентов в обучении. Он еще не перешел грань, разделяющую учебник и жизнь. Как правило, такие студенты могут учиться даже лучше, чем студенты, прошедшие практику. Но в них нет сплава знаний и мудрости, которая приходит с практикой. 

Мои студенты – это студенты Executive MBA. Они, как правило,  имеют свой бизнес. Это люди, прошедшие нелегкую школу отечественного бизнеса с его необыкновенными возможностями и скрытыми угрозами. Все они оптимисты, уверенные в себе люди. Я рад, что мне приходится работать с такими студентами. Их интересы гораздо шире учебных программ. Поэтому они привносят в аудиторию больше чем опыт: они привносят дух успеха и особой предпринимательской культуры.

 

В.К.: Как избежать того, чтобы красивая «корочка» не стала единственным «трофеем» после окончания бизнес-школы?

М.К.: Самое важное, что узнают студенты МВА, – это то, что остановиться в познании нельзя, как нельзя остановить жизнь. Если этого они не вынесут из учебной аудитории, значит, им действительно нужна была только «корочка».

 

В.К.: Некоторые специалисты утверждают, что МВА в ближайшем будущем ждет кризис по ряду причин: бизнес становится менее стандартным (а МВА задумывалась как стандартизация знаний), все большую популярность приобретает внутрифирменное обучение (концепция обучающейся организации). Каковы, на ваш взгляд, перспективы бизнес-образования у нас и за рубежом?

М.К.: Сначала о западных МВА-программах. Думаю, в них все большую роль будут играть курсы, которые учат самостоятельно учиться. Возможно, программы МВА по причинам, названным вами, станут короче по продолжительности, но в ближайшее десятилетие им ничто не угрожает. Кроме того, не следует забывать, что школы МВА – это некий клуб будущих лидеров бизнеса. И эта сторона образования будет играть все большую роль. По этой причине  Гарварду ничто не угрожает.

В Беларуси программы МВА только начинают свою жизнь. Спрос на них растет. И это объективно необходимо нашей экономике. Корпоративное обучение не сможет дать того, что мы называем системным обучением. Уже даже потому, что программа МВА должна исправлять огрехи традиционной высшей школы.

Вместе с тем корпоративное обучение – очень важный фактор как повышения квалификации кадров, так и формирования корпоративной культуры, открытой к изменениям. Вот почему я считаю, что в Беларуси эти две формы обучения должны идти нога в ногу, помогая процессам формирования новой эффективной экономики страны.

 

 

 

Самое беспристрастное мнение о процессе обучения могут дать выпускники. Поэтому мы и решили узнать у них о том, что же, собственно, дало им обучение по программе Executive MBA.

На вопросы отвечают студенты первого выпуска:

Андрей БАШТОВОЙ, директор полиграфической фирмы «Арт-принт», и совладелец, президент группы компаний «Белкантон» Вахтанг АХВЛЕДИАНИ.

 

«Секреты управления персоналом»: Что подтолкнуло вас к мысли о получении бизнес-образования?

Андрей Баштовой: Мне показалось, что получение системного образования в области бизнеса поможет как в дальнейшем развитии предприятия, так и в моем личностном развитии. На тот момент (2001 год) единственной программой, которая охватывала все аспекты бизнеса и была подходящей по формату обучения, была программа Института приватизации и менеджмента (ИПМ).

Вахтанг Ахвледиани: Каждый бизнесмен рано или поздно начинает задумываться над тем, что будет завтра. Так  получилось и в моем случае. Я спросил себя, как же дальше развивать бизнес, какие технологии и методы использовать? Мне как раз попалась газета с приглашением на программу МВА.  И больше всего поразила фраза: «Если вы не думаете о будущем – у вас его и не будет». Вот я и решился.

 

«суп»: Не возникало ли чувство неловкости, что руководитель компании садится за парту?

А.Б.: Это чувство не появилось, поскольку за соседними партами сидели коллеги.

В.А.: Никакого ощущения неловкости не было. Я считаю, что человек, который хочет развиваться, будет относиться к обучению как к возможности совершенствовать себя.

 

«суп»: Какие предметы для вас были наиболее сложными во время учебы?

А.Б.: Наибольшие внутренние противоречия вызывали, наверное, предметы, связанные с лидерством и Human Resource Management, поскольку они наиболее далеки от нашей реальности и находятся в тесной связи с культурным контекстом основоположников.

В.А.: Наиболее сложными в режиме семьи, работы  и учебы были те предметы, которые занимали больше всего времени для подготовки.

 

«суп»: Можно ли говорить о том, что программа  Executive MBA систематизировала ваши практические знания?

А.Б.: Это, бесспорно, так, но вряд ли это может быть названо главным результатом обучения. Для меня новые знания, новый опыт и новые друзья –  гораздо более значимые вещи.

В.А.: Программа, безусловно, помогла взглянуть на многие вещи с точки зрения моих коллег, преподавателей, а также осмыслить опыт других компаний.

 

«суп»: На активные формы занятий, так называемые case studies, во многих бизнес-школах отводится до половины учебного времени. Какую часть занимал разбор кейсов в рамках ваших занятий?

А.Б.: Наверное, около 35–40 % времени, хотя это, безусловно, зависело от предмета.

В.А.: На разбор кейсов в нашем случае  также отводилось примерно 50 % всего учебного времени. И я уверен: это эффективно и необходимо несмотря на то, что это опыт зарубежных компаний. Такая практика позволяет ощутить себя аналитиком ситуации в любой другой компании независимо от того, где она находится. Кроме того, это дает возможность узнать видение проблемы и с позиции моих коллег.

 

«суп»: Одна из проблем школ МВА, функционирующих на постсоветском пространстве, – дефицит преподавателей, так как сочетание бизнес-практики, знания теории и таланта педагога – редкое сочетание. Удовлетворены ли вы уровнем ваших преподавателей?

А.Б.: В основном удовлетворен.  Мне кажется, что главной проблемой большинства белорусских преподавателей было отсутствие опыта преподавания в подобной программе. Однако по прошествии нескольких занятий этот недостаток исчезал.

В.А.: Можно сказать, что я был удовлетворен уровнем преподавания. Хотя не везде он был одинаково высок. Но при этом стоит отметить, что наши преподаватели стремились быть внимательными к пожеланиям слушателей, найти индивидуальный подход к каждому из нас. Важно также и то, что они не пытались навязать нам свое мнение в решении тех или иных ситуаций.

 

«суп»: Справедливо ли высказывание о том, что хорошей бизнес-школу делают не преподаватели, а студенты?

А.Б.: Я думаю, что в целом это не так. Качественная организация обучения, хороший преподавательский состав и принципиальность в подборе слушателей в любом случае сделают спрос на обучение именно в этой школе достаточно высоким, а ее диплом – престижным. Но для обучения внутри группы это очень важно, и я счастлив, что уровень моих соучеников был крайне высоким, как и желание учиться.

В.А.: Хорошая бизнес-школа – это, в первую очередь, командная работа как преподавателей, так и самих студентов.

 

«СУП»: Опыт обучения руководителей в рамках программ МВА говорит о том, что следом за первыми лицами компании обучение проходят и другие сотрудники. Есть ли у вас планы по формированию кадрового резерва подобным образом?

А.Б.: Сложно говорить о конкретных сверстанных планах, но необходимость обучения сотрудников очевидна. Вероятно, это будут программы по определенным сферам бизнеса для каждого сотрудника.

В.А.: В нашей компании мы уже достаточно давно практикуем обучение персонала. Более того, параллельно со мной один из наших сотрудников проходил обучение по программе МВА в бизнес-школе при БГУ. Но повышение квалификации сотрудника зависит не от ежедневного решения тех или иных задач, а, скорее, от способности видеть новые горизонты и достигать их.

 

«суп»: Представьте, что в вашу компанию устраивается на работу новый сотрудник. Имело бы для вас какое-либо значение  наличие у него диплома МВА?

А.Б.: При прочих равных, безусловно, это было бы существенным. Но я не считаю, что диплом MBA, как и любой другой диплом, полностью определяет квалификацию и предпринимательские способности работника.

В.А.: Наличие диплома МВА – это, несомненно, важный момент для первоначального статуса. Я с большим уважением относился бы к новому сотруднику с дипломом МВА. Однако далеко не всегда качественный диплом является гарантом успеха такого человека в компании.

 

«суп»: Некоторые руководители компаний предпочитают учебу сами или отправляют сотрудников на обучение в западные школы MBA или в Россию. Почему вы выбрали программу ИПМ?

А.Б.: Предпочтение программе было отдано по следующим причинам: обучение без отрыва от основной работы; удобный формат – три-четыре дня в неделю, без длинных перерывов между занятиями; возможность общаться с коллегами, работающими в наших условиях, но из других отраслей и в других компаниях (по размеру, методам управления и так далее); преподавание на русском языке.

В.А.: Во-первых, я неплохо знаю бизнес-школу ИПМ, и мне нравится ее стратегия. Во-вторых, она находится в Минске.

А в-третьих, объявление о наборе просто попалось в нужное время в нужном месте.

 

«суп»: Очевидно, что обучение требовало затрат времени. Не сказывалось ли это отрицательно на бизнесе?

А.Б.: К удивлению, вышло все наоборот. Возросшая интенсивность жизни позволила решить многие вопросы в бизнесе, которые откладывались на потом, или браться за которые было лень. Кроме того, одним из первых курсов был «Тайм-менеджмент», открывший нам  глаза на крайне неэффективное использование времени.

В.А.: Я думаю, что в этом плане все зависит от самого человека. Главное, что со временем я осознал: не надо торопиться сразу же реализовывать полученные знания на практике.

 

«суп»: После окончания школы МВА выпускники достаточно часто образуют неформальные объединения. Многие отмечают ценность знакомства с однокурсниками. Поддерживают ли выпускники вашего курса деловые или дружеские отношения?

А.Б.: Мы поддерживаем тесные отношения друг с другом,  а также как группа в целом. Все мои одноклассники отмечают такие теплые отношения как один из наиболее значимых для них результатов обучения.

В.А.: Обучение в школе дало возможность познакомиться с людьми, близкими по духу, по уровню знаний. У нас сложились очень хорошие дружеские отношения с коллегами. Более того, мы создали своего рода закрытый клуб первого выпуска программы Executive MBA.

Мы достаточно регулярно встречаемся, устраиваем дружеские дебаты. А если кому-то нужен совет в принятии решения, то мы прямо высказываем свою точку зрения на проблему.

 

«суп»: Кому вы не советовали бы поступать на программу Executive МВА?

А.Б.: Если делать упор на слово «Executive», то не советовал бы тому, кто не любит ответственности (за компанию, сотрудников, результат). Также не советовал бы людям с циничным отношением к жизни, и к нашей стране в частности.

В.А.: Я не советовал бы поступать на программу МВА тем людям, для которых чуждо саморазвитие.

 

«суп»: С каким вкусом или ароматом можно сравнить  ваши ощущения от программы МВА?

А.Б.: Я долго что-то пытался придумать. Проблема заключается в том, что эти ощущения слишком разнообразны, чтобы сводить их к какому-то одному, пусть яркому, образу. Можно сказать, что за это время была прожита маленькая, но очень насыщенная жизнь. На самом деле мне было жаль, что все так быстро закончилось.

В.А.: Один мой друг и компаньон тоже в скором времени станет слушателем программы Executive МВА. Когда мы обсуждали с ним программу первого семестра, с одной стороны, меня охватила небольшая дрожь, а с другой – я по-доброму позавидовал. Ему еще предстоит ощутить весь вкус и энергию этого процесса.

<<< Главная страница | < Назад

pravo.kulichki.ru ::: pravo.kulichki.com ::: pravo.kulichki.net

2004-2015 Республика Беларусь