по состоянию на 25 января 2005 года

<<< Главная страница | < Назад

Особенности заключения договоров в Республике Беларусь

 

Александр Студенцов, юрист

 

Законодательство Беларуси, регулирующее экономические отношения, можно условно разделить по степени разработанности и сфере применения на две неравные части. В одной с особой тщательностью зафиксированы обязательства перед государством субъектов хозяйствования. В другой, посвященной взаимодействию последних, имеется дефицит нормативного материала. Этот недостаток возможно компенсировать на уровне правоприменительной практики. Но сказывается слаборазвитость правовой культуры на местном уровне, а также низкая востребованность зарубежного опыта.

На закон надейся, сам не плошай

Из более чем тысячи статей Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее – ГК) только сорок две (!) непосредственно касаются гражданско-правовых отношений, осложненных иностранным элементом. В основном они определяют право, которому подчинены участники внешнеторговых операций, не воспользовавшиеся диспозитивностью законодательных норм, чтобы самостоятельно определиться на этот счет. В такой ситуации применимое право зависит от вида заключенного договора, что императивно определено ст. 1125 ГК. Например, договор купли-продажи регулируется правом страны, где имеет основное место деятельности продавец, а договор перевозки – перевозчик. К прямо не названным в этой статье договорам применяется право страны, где имеет основное место деятельности сторона, которая осуществляет исполнение обязательства, имеющего решающее значение для содержания таких договоров. Если указанное исполнение невозможно определить, применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан.

Неконкретность последних двух критериев усугубляет положение субъектов бартерных операций. Юридическое равенство участников любого договора в этой ситуации подчеркивается однотипностью встречных обязательств. Согласно <<< п. 1 постановления Совета Министров Республики Беларусь от 24.03.1999 № 405 >>> товарообменные операции – это «операции, осуществляемые в пределах исполнения договоров, в том числе внешнеэкономических, предусматривающих обмен продукции, товара, за исключением работ, услуг, на эквивалентное по стоимости количество другого товара по товарообменным (бартерным) договорам, предусматривающим полный или частичный расчет в товарной форме». Для нерезидентов такие предписания в диковину. В некоторых странах не требуется, чтобы обменивалось эквивалентное по стоимости имущество. Достаточно того, что равноценным его признают участники сделки, иначе она вообще не состоялась бы. Следовательно, одновременно должно применяться законодательство двух стран, так как с любой из них договор одинаково связан. Если оно является схожим, то проблем не возникнет. Но когда стороны прибегнут к судебному (арбитражному) разбирательству, потребуется все-таки строго определенный правовой инструментарий. Тогда проявятся и новые соображения относительно определения применимого законодательства.

В частности, просроченное или иным образом нарушенное обязательство более всего связано с должником, поскольку от его доброй воли и экономического потенциала зависит исполнение. Оно обусловлено также мерами принуждения, которые применяют субъекты, находящиеся под юрисдикцией страны местопребывания должника. А право требования кредитора имеет второстепенное значение, поскольку принципиально не может повлиять на разрешение ситуации. Таким образом, участники договора мены «привязаны» к законодательству страны должника. В то же время нельзя исключить, что резидент иностранного государства не будет настаивать на применении близкой ему системы права, даже если он является кредитором. То есть найти единственно верный выход из положения в отсутствии соглашения сторон крайне сложно.

По этому вопросу контрагенты могут договариваться (если, конечно, они не утратили такой способности) после возникновения экономического спора. Если же согласие не достигнуто, то не факт, что проблема будет разрешена по белорусскому законодательству. Так, помимо упомянутой выше специальной статьи, в ГК имеется отсылочная норма – п. 3 ст. 1093. Она предусматривает применение права страны, с которой договор наиболее тесно связан, только тогда, когда его невозможно определить на основании Конституции Беларуси, ГК, иных законодательных актов, международных договоров Беларуси и не противоречащих ее законодательству международных обычаев. То есть, оказывается, решать этот вопрос придется далеко не на основании одного ГК, что еще более снижает прикладное значение его декларативных норм.

Нарушений может и не быть

Несмотря на вышеизложенное, оформление большинства внешнеторговых сделок остается на низком уровне, в т.ч. ввиду противоречивости национального нрава. Так что иногда можно принять за благо, когда контракты подчинены иностранному законодательству. Однако тогда отечественные предприниматели вынуждены действовать нелепую, поскольку в соответствии со ст. 1127 ГК применимое к внешнеторговым сделкам право влияет на:

– толкование договора;

– определение прав и обязанностей сторон;

– порядок исполнения договора;

– последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств;

– последствия прекращения договора, в т.ч. при признании сделки недействительной или установлении факта ее ничтожности;

– изменение субъектного состава договора (уступка требования и перевод долга).

Причем изъятия из этого правила не допускаются. То есть исключается возможность применения белорусского законодательства к отдельным элементам договорного правоотношения. В связи с этим нетрудно предсказать возникновение осложнений у белорусских субъектов хозяйствования, безоглядно вверивших себя коллизионному законодательству. Так, за рубежом законодатель по-разному относится к праву покупателя на замену продавцом вещи ненадлежащего качества, обозначенной родовыми признаками, вещью без недостатков. В англо-американской системе права подобная санкция отсутствует. Правда, она может быть введена договором. Но если контракт является поверхностным, белорус, заблуждаясь в своих нравах, может предъявить неправомерные требования.

Не исключены и другие казусы. Например, в странах романо-германской системы права покупатель, как правило, должен сначала предъявить иск к продавцу о реальном исполнении обязательства, т.е. о поставке товара. И лишь в случае, если просрочка приобрела характер существенного нарушения договора, покупатель вправе требовать его расторжения. Следовательно, отказ покупателя от товара может обернуться для него потерями, хотя продавец и просрочил поставку. Этого можно избежать, специально определив в контракте, что срок поставки рассматривается как существенное условие договора и за eго пределами покупатель утрачивает всякий интерес к предмету сделки. Такой подход, кстати, отвечает белорусскому законодательству (см. п. 2 ст. 427 ГК).

Простым либо существенным может быть также нарушение условия о качестве товара. Причем если качество определено по образцу или по описанию товара, то малейшее отклонение от них квалифицируется как существенное. Но в соответствии со ст. 445 ГК это нужно доказывать всегда, если только претензии но качеству не касаются части товаров, входящих в комплект поставки.

Избежать нелепых ситуаций участники внешнеторговых операций смогут, активнее подчиняя свои отношения международно-правовым актам. Правда, в отдельных случаях государства и его институты отходят от международных договоренностей. Так случилось в 1998 году, когда белорусская сторона нарушила ст. 2 межправительственного Соглашения о создании Платежного союза государств-участников СНГ от 21.10.1994, исключающую административные ограничения в части определения валюты платежей по контрактам между хозяйствующими субъектами сторон. Одновременно были фактически денонсированы двусторонние соглашения Национального банка Республики Беларусь и Центрального банка России, допускающие использование белорусских рублей в международных расчетах. Центробанк по этому поводу заявил, что руководство Беларуси предприняло беспрецедентный шаг в современной истории, отказавшись признать свои безусловные обязательства, какими являются деньги государства («Российская газета» от 25.03.1998). Белорусским участникам ВЭД в свое оправдание перед российскими партнерами оставалось лишь ссылаться на возникновение явно форс-мажорных обстоятельств.

Тем не менее международные договоры являются эффективным инструментом воздействия через компетентные органы на контрагентов. Это относится, например, к Конвенции но вопросам гражданского процесса от 01.03.1954, Концепции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 (Минск), Соглашению о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности от 20.03.1992 (СНГ, Киев), Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже (Женева, 1961). Невозможно переоценить также значение межправительственных соглашений об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от уплаты налогов в отношении налогов на доходы и имущество.

Золотая середина

Из вышесказанного следует, что основным инструментом выстраивания цивилизованных отношений во внешнеторговой деятельности является контракт. В том числе подразумевается включение в него положений, отсылающих к применимым международным нормативным актам и унифицированным правилам (обычаям). К числу последних относятся, в частности, Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров (Вена, 1980) и Принципы международных коммерческих контракте (разработаны Международным институтом по унификации частного права – УНИДРУА). Однако условия договоров должны быть правомерными, т.е. не противоречить нормам различных отраслей объекта иного нрава. Например, при формировании контрактных цен субъекты хозяйствования должны соблюдать предельные минимальные цены, которые устанавливаются Министерством экономики Республики Беларусь согласно постановлению Совета Министров Республики Беларусь от 10.07.1998 № 1091, а также цены, зарегистрированные в соответствии с другим постановлением Совета Министров от 07.04.1999 № 478 «Об установлении регистрационной цены на экспортируемую продукцию собственного производства». Отступление от требований законодательства является нарушением дисциплины цен и влечет за собой применение санкций, в т.ч. изъятие в госбюджет средств в размере разницы между расчетной величиной выручки от реализации продукции по регистрационным ценам и фактической выручкой, а также наложение штрафа до двукратного размера данной разницы.

Но отечественное предпринимательство чаще всего не в силах воздействовать на зарубежных контрагентов, использующих свои образцы контрактов, даже если они идут вразрез с белорусским законодательством. Между тем в Беларуси практически не разрабатываются собственные формуляры договоров (проформы), которые имели бы широкое распространение. Это дополнительно придало бы им весомость. При этом нужно учиться соблюдению договоренностей у иностранных партнеров. В зарубежной юриспруденции и на практике под договором понимается ясно выраженное сторонами обещание принять на себя юридическое обязательство. Подписанный затем документ является лишь внешней формой договора, его оболочкой. Именно поэтому в мире так высоко ценится слово, определяющее условия договорных правоотношений. Пока они не оформлены, каждая из сторон имеет право всячески в рамках закона и деловой этики обеспечивать свои интересы. После окончания переговоров исполнение обещаний становится делом их чести. Например, по английскому праву наиболее древним видом договора является договор «за печатью». Он заключался с соблюдением сложного церемониала. В современных условиях он скрепляется спецмаркой или символическим рисунком. Оспорить ею содержание, не противоречащее закону, можно только в связи с неправильным оформлением (порок формы).

<<< Главная страница | < Назад

pravo.kulichki.ru ::: pravo.kulichki.com ::: pravo.kulichki.net

2004-2015 Республика Беларусь